Бильярд, маленькие собачки, бескрайний пляж… Этот дом предназначался для отпуска, а не для горькой ссылки. Две сестры, русская царица Мария Федоровна и английская королева Александра, приобрели виллу Ведёре в пригороде родного Копенгагена в 1906 году, когда жизнь была размеренной и просчитанной на много десятилетий вперед.

Подписывая договор о покупке дачи, императрица не подозревала, что здесь, на продуваемом всеми ветрами берегу пролива Эресунд, она и встретит свои последние дни, вернувшись на родину против своего желания.

Принцессы Беляночка и Розочка
Дагмар и Александра, а по-домашнему — Минни и Аликс, родились в семье будущего короля Дании Кристиана IX, когда он был еще простым офицером датской армии и получал всего 800 фунтов стерлингов в год. Девочки делили мансардную комнату под самой крышей небольшого Желтого дворца, который их родителям даже не принадлежал; Кристиану позволили там жить как дальнему родственнику правящего монарха Фредерика VII.

Денег в семье было немного, зато счастья — с избытком. Шестеро детей Кристиана обожали своих родителей. Может быть, потому, что мать Луиза никогда не давала малышам скучать. Каждый день девочки были ужасно заняты: самостоятельно причесывались и одевались (а в середине XIX века это была целая наука!), заправляли кровати и бежали вниз накрывать на стол. После завтрака, убрав посуду, отправлялись на берег Эресунда, где их уже ждала известная шведская пловчиха Нэнси Эдберг, научившая принцесс не бояться низких температур и больших физических нагрузок.

После купания в ледяной скандинавской воде Минни с Аликс торопились обратно в Желтый дворец — на уроки английского, французского, немецкого, истории и географии. По вечерам начиналось самое интересное. По скрипучим ступенькам в мансарду поднимался Сказочник — господин Ханс Кристиан Андерсен, давний друг семьи.

Перебирая страницы блокнота, писатель негромким, слегка печальным голосом рассказывал волшебные истории: про Русалочку, Свинопаса и Новое платье короля…

Бойкая Минни и рассудительная Аликс затихали, сопереживая героям Андерсена. А потом до глубокой ночи шептались, обсуждая трудные испытания, выпавшие на долю сказочных принцесс. Могла ли предположить тогда Минни, что ее ждет судьба во много раз труднее?
«Будет удивительно мило и уютно»
Годы не разрушили нежной сестринской дружбы. Принцессы повзрослели, вышли замуж — Минни за русского наследника, Аликс за английского, — но общаться не перестали, каждый день обменивались длинными письмами на стародатском — языке своего детства. И почти каждый год собирались все вместе, с мужьями и детьми, в гостях у Кристиана и Луизы. Родственников забавляло необычайное сходство сыновей Минни и Аликс — цесаревича Николая и принца Георга.

В 1906 году доброго Кристиана не стало, Луиза скончалась еще раньше. Встречаться сестрам теперь было негде (а так хотелось непринужденного общения без протокола!), и Минни с Аликс решили купить свой собственный дом на берегу любимого Эресунда. Тем более что в Клампенборге, дачном пригороде Копенгагена, как раз выставили на продажу один очень симпатичный особнячок за 280 тысяч датских крон.


9 сентября 1906 года Мария Федоровна восторженно писала сыну Николаю: «В нашем доме Hvidøre мы были два раза… Мы были в восторге от него: вид такой чудный, прямо на море, такой красивый маленький сад, масса цветов, просто прелесть. Дом еще совсем не устроен. Мы выбрали разные материи для комнат, и я думаю, что будет удивительно мило и уютно».
Беззаботный отдых
Конечно, новыми шторами императрица с королевой не ограничились. Венценосные хозяйки пригласили датского архитектора Йохана Шрёдера модернизировать здание, которое он сам и построил еще в 1871 году. Несмотря на почтенный возраст, архитектор с радостью согласился; проект предстоял интересный.



В доме появились две новых террасы и важные инженерные новшества: электрический бойлер для горячей воды, девять новых ватерклозетов. На первом этаже располагались столовая, гостиная, бильярдная; на втором — апартаменты Минни и Аликс, каждая со своей спальней, будуаром и кабинетом; на верхнем этаже поселились фрейлины и горничные.

Инфанта Эулалия Испанская, младшая дочь королевы Испании Изабеллы II, вспоминала: «Вилла в итальянском стиле – общий дом королевы Александры и императрицы Марии, и две сестры, которые обожают друг друга, абсолютно счастливы в обществе друг друга и в простоте жизни, которую они ведут. Они приветствовали меня с восторгом, целовали и были очень рады, что у них есть кто-то, кому они могли бы показать свой маленький дом. В общей гостиной они обе хотели показать мне свои особые уголки одновременно.
– Пойдемте посмотрим мой письменный стол, – сказала императрица, увлекая меня в свой конец комнаты.
– Нет! – воскликнула королева Александра, увлекая меня в противоположную сторону, – пойдемте посмотрим мой письменный стол, – как мы все смеялись!
– Это мое кресло, – сказала императрица, показывая мне кресло в углу комнаты Ромма.
– А вот и мой стул, – эхом отозвалась королева, привлекая мое внимание к любимому креслу в своем углу.
Я должна была все посмотреть и всем восхищаться».
Между домом и частным пляжем проходила оживленная дорога, а хозяйкам хотелось уединенности; и архитектор придумал выкопать под дорогой маленький тоннель, который вел из сада к морю.

Драгоценное фотонаследие
Больше всего сестрам запомнился первый отпуск в обновленном доме — в сентябре 1908 года. Погода выдалась мягкой и солнечной, Клампенбург отливал осенней позолотой, пролив был тихим и приветливым.

Хозяйки пригласили сразу двух фотографов, чтобы запечатлеть этот особенный отпуск. Сначала приехал личный фотограф датского короля — Йенс Йохан Даниэльсон. Он сделал чрезвычайно любопытный снимок императрицы и королевы, играющих на бильярде.



Затем прибыла громогласная, резкая, но очень талантливая Мэри Стин — первая в истории женщина, удостоенная звания придворного фотографа.





Мэри специализировалась на портретной съемке, но и репортажные кадры ей удавались отлично, как, например, вот этот — где сестры передают друг другу бинокль.






И все-таки лучшие снимки сделала сама королева Александра. Особенно хорошо вышла серия пляжных фотографий, которые очень оживляют собачки королевы — Того и Хару, породы японский хин.



А на этих кадрах Мария Федоровна собирает гальку на пустынном пляже вместе с младшим сыном Михаилом — совсем как в детстве…




Уже в ноябре 1908 года королева опубликовала эти фотографии в виде отдельного сборника под названием «Рождественская подарочная книга королевы Александры: фотографии, сделанные моей камерой».

Издание успешно продавалось в Англии и Америке, большие тиражи были отправлены в Россию и Данию. Доходы от книги Александра потратила на благотворительность.
Последний дом
Одна из комнат виллы украшала надпись: «Øst-Vest-Hjemme bedst» — «Восток-Запад – дома лучше». Вот и получилось, что вилла Ведёре стала единственным местом на земле, где императрица смогла спрятаться от страшной русской революции. Больше нигде Марию Федоровну не принимали, даже в Англии. Молодой король Георг не поддался на уговоры матери Александры, слишком велика была опасность восстания в Лондоне. Аликс не смогла помочь сестре, как ни старалась.

В 1920 году Мария Федоровна прибыла в Клампенбург вместе со своей дочерью Ольгой и ее семьей, а также верными слугами. На вилле поселились 24 человека, что подтверждается официальной выпиской 1925 года, в которой Мария Федоровна называет себя «домохозяйкой».

Императрица скончалась через 8 лет, а уже в 1930 году Ольга продала виллу фармацевтической компании Novo Nordisk — содержание дома обходилось слишком дорого. В здании долгое время располагался санаторий для пациентов с диабиетом, а сейчас здесь проводятся конференции и обучение сотрудников. Территория закрытая, и об изменениях, произошедших с домом за последнее столетие, можно судить только по немногим официальным фотографиям, среди которых нет ни одной интерьерной.

Вместо послесловия
Из книги «Мария Федоровна» историка Александра Боханова: «Почти безвыездно в своем маленьком убежище провела Царица свои последние годы. Сидя на террасе в кресле, с шалью на плечах, с укутанным пледом ногами, в одиночестве, в каком-то трагическом оцепенении, которое ни в коем случае нельзя было нарушить, часами старая женщина смотрела в даль, на бескрайний морской простор. Что видела она там, на Востоке? Какие мысли ее одолевали, какие чувства волновали, какие молитвы она читала? Никому того не открыла».
