В декабре 1711 года жителя Ревеля (нынешнего Таллина) со страхом ждали прибытия русского царя. Город переживал один из самых тяжелых моментов своей истории. Одно за другим на Ревель обрушивались несчастья – опустошительная чума, изматывающая осада, которую эстляндцы не выдержали, сдались на милость русским войскам. Но хуже всего была неопределенность. Пётр до сих пор не подписал грамоты, которые определили бы права и обязанности ревельских сословий. Никто не знал, какое будущее уготовил им царь-завоеватель. А потому веселым праздник был только для самого Петра и его супруги Екатерины.
Чёрная полоса в истории Ревеля
Трудным выдался 1710-й год для Эстонии. Северная война шла уже десять лет. Россия медленно, но верно отвоевывала у Швеции Прибалтику. Соседняя Нарва давно капитулировала, шведские гарнизоны бесславно отплывали на родину один за другим. И вот наконец русские войска оказались у стен Ревеля.
В те времена это был симпатичный провинциальный город со своей газетой, мануфактурами, бумажной фабрикой и толстой крепостной стеной. Большинство ревельцев владели грамотой. Город не был богатым – вся транзитная торговля шла через Нарву, – однако он был аккуратным, чистым и вполне благополучным. Ревель располагался на самом берегу Балтийского моря, и Петру он был нужен – как будущая база для военных кораблей. Город взяли в осаду в августе 1710 года.
Сначала местные жители были полны оптимизма. У них были запасы провизии, скот, лошади, амуниция. Как сообщает эстонский мемуарист Грефенгаген, «наиболее чувствительными для города оказывались действия осаждающих в отношении к снабжению города водою, так как приток воды в город немедленно был прекращен, вследствие чего и мельницы в городе лишились воды. Однако в городе находилось несколько колодезей, которых было достаточно для удовлетворена крайней потребности. Водяные мельницы заменены были конными и ручными».
Но почти одновременно с осадой в город пришла чума. Болезнь сыграла роковую роль в судьбе Ревеля. Выжили немногие горожане. Из четырех тысяч шведских солдат, охранявших город, остались всего четыреста. Через полтора месяца после начала осады Ревель сдался. В знак капитуляции городской магистрат направил князю Меншикову подарок стоимость в тысячу червонцев.
Интересно, что ревельцы даже в столь трудный час старались вести себя порядочно и написали шведскому королю Карлу XII письмо с извинениями: «Так как рука Всевышняго была против нас и мы вследствие недостатка оборонительных средств и свирепствования чумы вынуждены были сдаться, мы надеемся, что ваше королевское величество не отнесетесь неблагосклонно к этой сдаче, в которой мы желаем быть оправданы пред Господом Богом, вашим величеством и нашим потомством. Остаемся вашего королевского величества верноподданными. Бургомистр и магистрат, а также эльтерман и община города Ревеля».
Что теперь ждало истощенных ревельцев? Они были наслышаны о репрессиях в Нарве: когда царь Петр заподозрил нарвитян в измене, он насильственно депортировал почти всех эстонцев в Россию, откуда им было позволено вернуться лишь спустя десять лет. Ревельцам (а их оставалось всего две тысячи семьсот человек) следовало постараться, чтобы произвести на Петра хорошее впечатление. Царь решил подождать, пока чума в городе пойдет на спад, поэтому у ревельцев был целый год на подготовку торжественного приема.
Как пишет доктор исторических наук Наталья Андреева, «с согласия Петра русское командование заключило при сдаче Ревеля с дворянством и бюргерством «аккордные пункты» и капитуляции, в которых оговаривалось сохранение их «древних» прав и привилегий. Однако в 1711 году царь еще не подтвердил эти документы, и к чувству радости ревельских сословий по случаю визита «обожаемого» государя примешивался страх за свое будущее, заставлявший их еще сильнее выражать свою преданность престолу».
Рождественские приключения Петра
К декабрю 1711 года в Ревеле соорудили целых две триумфальные арки, знаменующие победы русского царя. По пути его следования в снег воткнули рождественские ели, на подоконниках зажгли свечи, улицы и площади иллюминировали, а в день прибытия государя устроили большой фейерверк.
Историк Наталья Андреева сообщает: «Представители рыцарства и магистрата выехали навстречу следовавшему из Риги царскому кортежу и сопровождали его от эстляндской границы до самого Ревеля. Под колокольный звон и непрерывный орудийный салют царская чета (Петр путешествовал со своей супругой Екатериной) въехала в город, где их встречали рыцарство и магистрат в полном составе».
В России Пётр отмечал Рождество шумно, с русским размахом. Посланник Юст Юль описывает: «Царь со знатнейшими своими сановниками разъезжает по Москве и славит у важнейших лиц, т.е. поет различные песни сначала духовные, а потом шутовские и застольные. В каждом доме, где собрание славит, Царь и все лица его свиты получают подарки». Однако, оказавшись в Эстонии, буйный государь неожиданно превратился в любопытного воспитанного туриста. Он посетил лютеранское богослужение, осмотрел старинное оружие и серебро в местном музее, побывал на свадьбе у горожанина Йоханна Миндена, где вел себя весьма цивилизованно.
О том, как были напуганы ревельцы, свидетельствует известный случай с мышкой. В первый же день своего приезда Пётр изъявил желание вступить в Братство Черноголовых – элитарный рыцарский орден, в котором состояли купцы, литераторы и меценаты. По словам историка Натальи Андреевой, «в особенности царь рассматривал старинные кубки в виде большой и маленькой ноги косули. Изготовленные из дерева кубки действительно заслуживали внимания – по своей форме они в точности воспроизводили ногу косули с копытцем и, как дань барочному натурализму, были обтянуты косульей шкурой. Высота самого большого из этих бокалов без крышки достигала 114 см».
Частью обряда посвящения в Братство было совместное распитие пива из этих кубков. Распорядитель заметил в своем кубке давно почившую мышь, однако выпил пиво залпом, опасаясь гнева государя. Его мужество было вознаграждено. «Под пушечную пальбу и гром литавр в его члены приняли всю царскую свиту. В конце церемонии Петр вписал свое имя в заранее приготовленную новую книгу Братства и подарил ему 30 дублонов. Сопровождавшие царя также записались в нее и сделали пожертвования. Царь был доволен, напоследок выпил вместе со свитой по бокалу мускателя и покинул дом».
Историк Юри Куускемаа приводит похожий эпизод: «В Ратуше тоже приключилась забавная история. Петру понравились кильки пряного посола, и он спросил у супруги бургомистра по-немецки: «Что это за блюдо?» Госпоже Лантинг показалось, что царь недоволен, и она горестно запричитала: «кнаппе тиден, кнаппе тиден!» (плохие времена!). Потом повара в Петербурге долго не могли взять в толк, что за кушанье с таким странным названием просит их приготовить государь, пока не вспомнили его поездку в Ревель, славящийся своими кильками».
Для царской четы устраивались балы, пиры, горожане выкладывались на все сто. Как заключает историк Наталья Андреева, «гостеприимство жителей Ревеля пришлось Петру по душе и, вероятно, сыграло не последнюю роль в том, что привилегии дворянства и бюргеров в 1712 году, наконец, были утверждены, став своего рода местной остзейской конституцией». Впрочем, несмотря на такой «рождественский подарок» Петра, отношение ревельцев к русскому царю-завоевателю осталось настороженным. Но самого Петра это не слишком волновало – он приезжал в Ревель 11 раз, построил там себе три дворца и предпочитал именно в Эстонии отмечать праздники – не только Рождество, но и Пасху, и даже собственное тезоименитство.
Исторические материалы по теме:
- Юри Куускемаа “Петр I и Екатерина I в Таллинне”
Поддержите проект и получите эксклюзивный исторический контент: - каждую пятницу - необычный факт из истории России с иллюстрацией; - раз в месяц бонус - интересный аудиорассказ из серии «Царские слуги». Подпишитесь в группе Уютной империи ВКонтакте ⇢ Стоимость подписки - 50 рублей в месяц. Отменить можно в любой момент. Добро пожаловать в Царскую ложу Уютной империи 💚