Нельзя сказать, что супруга Николая II была равнодушна к своей внешности. У нее был собственный узнаваемый, хорошо продуманный стиль — светлые дорогие ткани, блузки и юбки свободного покроя, белье из тонкого полотна с чудными вышивками, белые или золотистые замшевые туфли с длинным заостренным носком.
Александре Федоровне нравилось украшать платья длинными струящимися драпировками, которые ей очень шли. Но ничего театрального, никакого блестящего атласа — ни в обуви, ни в одежде.
Внучка английской королевы была воспитана в скромных викторианских традициях. Рано вставала, сама принимала ванну — для монаршей особы это отдельное достижение. Ни одна камеристка ни разу не видела Александру Федоровну раздетой. Когда императрице нужна была помощь с волосами, она набрасывала поверх белья шелковое японское кимоно и только тогда звонила горничной.
«Ее рыжевато-золотистых волос никогда не касались щипцы для завивки, — рассказывала подруга государыни, Юлия Александровна Ден. — Прическу она предпочитала самую простую и лишь для праздников и важных приемов изменяла своей привычке и позволяла себе более замысловатую прическу».
Императрица не одобряла гонку за модой и от своих фрейлин ждала той же простоты. Юлия Ден вспоминала, как однажды Александра Федоровна сделала ей замечание из-за узкой юбки:
– Неужели Вам действительно нравится эта юбка, Лили? – спросила Она.
– Видите ли, Ваше Величество, – растерянно начала я, – это модно.
– Да разве это юбка? – возразила Она. – Что же, Лили, докажите Мне, что в ней удобно. Попробуйте-ка, пробегитесь. Посмотрим, как Вы в ней бегаете.
Нечего и говорить о том, что больше эту юбку я не надевала.
Однако не только английская бабуля повлияла на стиль Александры Федоровны. Во многом сдержанность гардероба императрицы объясняется непритязательным вкусом ее супруга.
В частности, Николай II не одобрял розовые пудры и красящие восковые пасты для ногтей, которые в начале XX века стремительно завоевывали мир.
Даже простую замшу для полировки ногтей царь считал пустым излишеством. Не говоря уже о популярных маникюрных наборах из Нью-Йорка, о которых мечтали модницы по обеим сторонам Атлантики.
«У ее величества были мягкие, красивой формы руки, — рассказывала Юлия Ден. — Руки, которые никогда не оставались без дела. Ногти она никогда не полировала, поскольку его величество муж Николай II терпеть не мог наманикюренные ногти».
А вот к украшениям царь относился благосклонно, дарил жене драгоценности на все праздники. Руки Александры Федоровны, хоть и без маникюра, были унизаны перстнями и браслетами.
По словам баронессы Софии Карловны Буксгевден, фрейлины императрицы, любимыми камнями Александры Федоровны были аметисты и аквамарины. Также на фотографиях и портретах супруги Николая II часто можно заметить жемчуг в самых разных вариациях.
После 1917 года руки императрицы, и без того не слишком холеные, лишились колец и браслетов. Теперь царские пальцы отчаянно сжимали сигарету. «Когда я впервые познакомилась с ее величеством, она не курила, — вспоминала Юлия Ден, — но во время революции приохотилась к папиросам. Как мне представляется, курение успокаивало ее издерганные нервы».
В ссылке императрица сильно похудела — от курения и томительной неизвестности. Но все равно находила в себе силы каждое утро вставать с постели, одеваться и делать прическу, себе и мужу: «Аликс стригла мне волосы удачно», — записал в дневнике Николай II 15 мая 1918 года.
Ногтям она теперь уделяла больше внимания. Неторопливый маникюр помогал Александре Федоровне отвлечься от страшных мыслей — он оказался лучшим успокаивающим средством, чем все сигареты мира.