Высокомерный бюрократ, педантичный солдафон с «глазами гремучей змеи» и даже «взлызистая медуза с усами» – как только ни называли Николая Первого современники! Особенно расстарался Герцен. Про «змею» и «медузу» – это он придумал. С его легкой руки мы считаем Николая Павловича скучным и мстительным чиновником. Но в этот образ абсолютно не укладывается страсть царя к искусству. Он вытащил Айвазовского из нищеты; построил Эрмитаж для народа; принимал экзамены в Академии художеств и неплохо рисовал сам. Николай не был идеальным императором; но из него вышел отличный искусствовед и меценат.
Начало большой дружбы
Иван, а точнее, Ованнес Айвазовский родился в Феодосии в семье разорившегося армянского купца. Свои первые рисунки он делал углём на стене дома. Денег в семье не было настолько, что даже такую элементарную покупку, как карандаши и бумага, приходилось планировать заранее. Уже с раннего возраста Ивану пришлось устроиться в местную кофейню на подработку. Времени у гимназиста не оставалось ни на что, в том числе и на учебу, но он все-таки умудрялся рисовать на кухне, где его окружали надраенные кофейные джезвы.
Один из его эскизов случайно попал в руки графини Нарышкиной, симферопольской светской львицы, которую хорошо знали и в Петербурге. Работа неизвестного мальчишки так понравилось графине, что она захватила эскиз с собой в столицу и показала его президенту Академии художеств. У рисунка началась беспокойная жизнь, ему буквально не давали отдохнуть. Президент Академии показал его министру Императорского двора, князю Волконскому. А тот, в свою очередь, представил эскиз самому царю.
Итак, пока Иван в южной кофейне старательно натирал воском полы, его рисунок в далеком городе на Неве внимательно рассматривал самый могущественный человек империи. Как сообщают биографы Айвазовского, «высокий покровитель отечественных талантов с полной благосклонностью отнесся к первым опытам юного художника», и 23 августа 1833 года бедный симферопольский мальчишка был зачислен в Императорскую Академию художеств в Санкт-Петербурге в класс профессора Воробьева. За казенный счет.
Ссоры и примирения
Николай относился к Ивану как строгий, но любящий отец. Бывало, и наказывал за несоблюдение правил Академии, но потом всегда смягчался и буквально засыпал Айвазовского интересными заказами и заданиями. Так, например, отправляя своего 9-летнего сына Константина в первое плавание по Финскому заливу, император поручил третьекурснику Айвазовскому сопровождать великого князя. Что это было за путешествие! Как пишут историки Вагнер и Григорович, «в поездке великий князь и художник находились до осени и прошли хорошую школу: Фёдор Петрович Литке, ученый-географ и мореплаватель, проводил с ними занятия по астрономии, навигации, устройству кораблей и их управлению. Айвазовский давал великому князю уроки живописи, при этом сам каждый день старался писать новые картины и делать эскизы. На осенней академической выставке он представил семь морских видов, написанных в этом путешествии. Все картины были куплены императором за 3000 рублей».
Впрочем, порой царская дружба – нелегкая ноша. Николай слишком хорошо разбирался в искусстве, чтобы отмалчиваться, если видел на холсте небрежность. Вот тут-то и начинались горячие споры. Николай всегда был прямолинейным, Айвазовский – вспыльчивым. Ни один не хотел уступать другому в вопросах живописи. Как рассказывал художник, «помню, как государь, осматривая одну из оконченных мною картин, изволил заметить, что изображенные на ней волны и всплески от ядер, падающих в воду, не совсем согласны с действительностью, а потому его Величество желал бы, чтобы я сделал некоторые исправления. Я позволил себе отозваться, что предпочитаю, вместо исправлений, написать новую картину. Князь Петр Михайлович Волконский, строгий блюститель экономии по министерству двора, поспешил предупредить меня, что вторую картину я обязан написать без всякого за нее вознаграждения. Даже без этого предварения я, конечно, и сам не упомянул бы о вторичной плате, но покойный император Николай Павлович, со свойственной ему истинно царской щедростью, приказал выдать мне и за вторую картину точно такое же вознаграждение, как и за первую».
За всю свою жизнь Николай потратил на картины Айвазовского целое состояние. Иван же покупал на эти деньги новые впечатления – он активно путешествовал по миру, сравнивая оттенки морей в разных частях света. Как признавался сам художник, «только покровительство русского царя могло дать мне столько средств к ознакомлению с водной стихией и разнообразнейшими ее типами в двух частях света: видеть лазурные воды и небеса Неаполя, прибрежья Адриатики, посетить две колыбели древних искусств, Рим и Византию, берега Леванта, острова Архипелага, скалы Афона – местности, с которыми так неразрывны воспоминания о первых веках христианства».
«Мой адрес — всегда в Феодосии»
Вольному Айвазовскому не нравился сырой официозный Петербург. Он все время рвался домой – к другому, теплому морю. Император никак не хотел его отпускать, ведь в столице Айвазовский имел все возможности для документально точного творчества – Адмиралтейство предоставляло художнику чертежи кораблей, рисунки оснастки судов, вооружения. Николай всегда внимательно следил за подобными деталями на картинах. Для большей достоверности император позволял Ивану присутствовать на морских маневрах. Как с гордостью сообщал Айвазовский, «для доставления мне случая видеть полет ядра рикошетом по водной поверхности государь повелел однажды произвести при мне, в Кронштадте, несколько пушечных выстрелов боевыми зарядами».
Но Айвазовский все равно уехал в солнечную Феодосию. Перед отъездом император вызвал его к себе и сказал со вздохом : «Ты изленишься, будешь там сидеть сложа руки… А впрочем, живи где хочешь, только пиши и не ленись. Ты – по пословице: сколько волка ни корми, а он все в лес глядит».
Потом Николай часто приезжал к другу в Крым – выпить кофе из блестящей джезвы, наслаждаясь морским рассветом; обсудить живопись, новые военные корабли, покупки для Эрмитажа… У императора всегда были самые свежие и любопытные новости из мира искусства, потому что он обязал российских послов в Европе присылать ему еженедельный дайджест самых нашумевших культурных событий.
И разумеется, друзья никогда не упускали случая в очередной раз покорить стихию. Живописец Кирилл Лемох, ученик Айвазовского, так описывал морские прогулки своего учителя с русским императором: «При путешествии по морю на колесном пароходе царь брал с собой и Айвазовского. Стоя на кожухе одного пароходного колеса, царь кричал Айвазовскому, стоявшему на другом колесе: «Айвазовский! Я царь земли, а ты царь моря!».
Поддержите проект и получите эксклюзивный исторический контент: - каждую пятницу - необычный факт из истории России с иллюстрацией; - раз в месяц бонус - интересный аудиорассказ из серии «Царские слуги». Подпишитесь в группе Уютной империи ВКонтакте ⇢ Стоимость подписки - 50 рублей в месяц. Отменить можно в любой момент. Добро пожаловать в Царскую ложу Уютной империи 💚