Помните сцену прощания Роуз и Джека из фильма Джеймса Кэмерона «Титаник»? Слёзы наворачиваются.
Красивая история любви, но уж очень короткая – эта пара была знакома всего несколько дней, и после крушения «Титаника» Роуз благополучно оставила Джека в прошлом, вышла замуж, завела детей и веселилась от души. Между тем, реальная жизнь предлагает нам гораздо более печальную историю любви длиною в несколько десятилетий, которая закончилась совсем не так радужно, как голливудский блокбастер. Знакомьтесь: Синай Кантор и его жена Мириам, граждане Российской империи, настоящие пассажиры «Титаника». Увы, фотографии их не сохранились, но драматичную биографию супругов удалось поднять со дна забвения и кропотливо восстановить.
– Обратный отсчет пошел, – Мириам открыла карманные часы и постучала коротко остриженным, докторским ногтем по циферблату. – Скоро нас не будет. Запомни этот день. Второе сентября тысяча девятьсот одиннадцатого года, восемь вечера. Возможно, это наш последний спокойный семейный ужин.
Синай вздохнул и придвинул к себе тарелку с фаршированной щукой:
– Ну что ты опять затеяла?
Мириам кивнула на щуку:
– Нас ждет ее судьба, понимаешь? Ты сегодняшние газеты видел?
Муж покачал головой:
– Некогда было. Весь день разбирался с поставщиком лисьих шкур. Он мне прислал облезлые хвосты и думает, что я ему платить буду как за горностая…
Мириам тем временем нервно накручивала цепочку часов на палец. Часы у нее были необыкновенные – серебряные, с цифрами на иврите и замечательным тиснением на крышечке: финиковые пальмы, арки и дружелюбный Моисей спортивного телосложения со свитком в руках, а на свитке выгравированы Десять заповедей. Раньше эти часы носил отец Мириам, но несколько лет назад старый Вольф Стернин подарил свое единственное сокровище дочери на свадьбу. С тех пор она с талисманом не расставалась.
Пока Синай смаковал щуку, Мириам звенящим от волнения голосом зачитала ему срочное известие из «Нового времени», так ее напугавшее: «Злодеяние омрачило праздник. После второго акта спектакля помощник присяжного поверенного Багров, крещеный еврей, выстрелил два раза в председателя Совета Министров Петра Аркадьевича Столыпина. Он упал, но раньше перекрестил Царскую ложу. Столыпин еще не был унесен, как весь театр пел гимн. Его повторяли шесть раз. Вся сцена на коленях. Ужас волнения и взрыв патриотизма».
Для пущего эффекта Мириам повторила:
– «Выстрелил еврей Богров… Взрыв патриотизма…» Ты понимаешь, что это значит? Девятьсот пятый повторится!
Тут уже и невозмутимый Синай поперхнулся. Все евреи Российской империи прекрасно помнили страшный 1905-й год, ознаменовавшийся не только поражением страны в войне с японцами, но и беспощадными еврейскими погромами, которые не встречали никакого противодействия со стороны властей, а во многих случаях даже поощрялись градоначальниками и самим императором.
Свой семнадцатый день рождения Мириам встретила в темном подвале отцовской парикмахерской, забаррикадировавшись от бешеных черносотенцев, грабивших еврейские магазины и лавки по всему Витебску. Родителей Синая расстреляли прямо на улице, и виновные остались безнаказанными. Старого отца Мириам тогда сильно избили, но ладно хоть жив остался. Работать он с тех пор почти не мог. Настал черед Мириам содержать родителей. Она справилась, конечно, с ее-то деятельным характером! Поехала в Москву, выдержала экзамен на стоматолога, открыла зубоврачебный кабинет в родном Витебске. Пациенты выстраивались к ней в очередь, денег хватало и на родителей, и на домработницу, и на милые сюрпризы мужу без повода – в прошлом месяце Мириам подарила Синаю совершенно очаровательный карманный телескоп, от которого супруг пришел в полный восторг. Ну а если прибавить сюда успехи Синая в торговле пушниной, то станет ясно, почему Канторам все вокруг завидовали.
Мириам и Синай познакомились на медицинском факультете московского университета. Оба оказались родом из Витебска и сразу понравились друг другу, хотя были они очень разными. Мириам – упрямая кареглазая брюнетка, энергичная, вечно что-то придумывающая; и Синай – меланхоличный блондин со светлыми усами и глазами синими и спокойными, как океан в абсолютный штиль. После окончания университета оба вернулись в Витебск, поженились, и Мириам сразу взялась устраивать судьбу мужа – заявила, что два дантиста в семье это слишком много, пациентов на всех не напасешься, и почему бы Синаю не пойти в помощники к своему двоюродному брату, который уже не справляется с оборотом своего пушного предприятия. Синай покорился сумасшедшему напору молодой жены, хотя все вокруг потешались, что им командует пигалица на десять лет его моложе, и ни разу об этом не пожалел. Дела в конторе шли хорошо, Мириам была довольна… До сегодняшнего дня, когда над их благополучной жизнью нависла тень новых погромов.
– Выстрел Багрова – это выстрел из стартового пистолета, – сказала Мириам, беспокойно открывая и закрывая часы. – Снова начнется охота на евреев. Столыпин пока жив, но если скончается в больнице – нас не станет вместе с ним.
– Но что мы можем сделать? – беспомощно пожал плечами Синай.
– Бежать, – заявила Мириам, поднимаясь из-за стола. – Это не жизнь.
– Но у меня контора… Меха лисьи не проданы… – растерялся Синай. – А у тебя зубоврачебный кабинет, пациенты до декабря расписаны… Как же все это бросить? Да и куда мы поедем?
– Известно куда! – Мириам светилась воодушевлением. – В Америку! Дядя Берман недавно прислал папе письмо из Бостона, говорит, что ужасно доволен, попал в страну мечты!
– Но на что мы будем жить в этой стране мечты? – Синай был ошарашен. – Мириам, это безумие…
– Никакое не безумие, – упрямо парировала супруга. – Я все продумала. Сбережения на первое время у нас есть. Поживем пока у моего кузена в Нью-Йорке на Мэдисон Авеню, выучим язык, подтвердим свои медицинские степени в местном университете. Получим дипломы и будем работать там же, где и мой кузен, в общепрофильной больнице на Манхэттене. Дядя Берман говорил, там отличное новое оборудование, зубы ему вылечили на раз-два…
Синай печально смотрел на жену. Он не мог с ней спорить. Это было то же самое, что спорить со штормом.
Дальнейшие события развивались с ураганной скоростью. Мириам передала свой кабинет на попечение дальнему родственнику, тоже дантисту, оставила родителям половину своих накоплений, договорилась с двоюродным братом Синая о выкупе по себестоимости нескольких ящиков ценных мехов для дальнейшей продажи их в Америке, всеми правдами и неправдами выхлопотала для себя и мужа заграничные паспорта и приобрела билеты на знаменитый поезд «Норд-Экспресс», который должен был доставить Канторов через всю Европу до бельгийского Остенде с его безбрежными песчаными пляжами, а там уже рукой подать до Англии – паромы через Ла-Манш ходили регулярно. Сборы заняли полгода, еще месяц добирались до Саутгемптона, и в апреле 1912 года супруги Канторы вышли на финишную прямую своего долгого путешествия.
За 26 фунтов стерлингов (сегодня эта сумма эквивалента 3 662 фунтам) Мириам и Синай купили билет № 244367 до Нью-Йорка на самый роскошный лайнер в мире – «Титаник». Синай заикнулся было: «Дорогая, смотри, вот тут в газете объявление, что Русско-Американская линия запускает экспресс-пароход «Россия» по маршруту Либава – Нью-Йорк, а еще у них есть пароход «Бирма» 1908 года постройки… Билеты на них в два раза дешевле! Может, сэкономим?»
Но Мириам была непреклонна: «Второго шанса побывать на таком фантастическом лайнере, как «Титаник», у нас не будет!»
«Титаник» и правда был великолепен. Даже пассажиры второго класса чувствовали себя монаршими особами. Компания «Уайт Стар» предоставляла наилучший уровень сервиса: каюты были обставлены дорогой мебелью из красного дерева, в том числе раковинами и зеркалами для бритья и макияжа. Стюарды ежедневно меняли постельное белье. Просторная столовая была украшена дубовыми панелями с резным молдингом. Пассажиры могли заказать самые изысканные блюда: консоме из тапиоки, запеченную пикшу, молодого барашка под мятным соусом, индейку под клюквенным соусом, гарниры из картофеля, риса или овощей, сливовый пудинг, винное желе, шоколадный сэндвич, американское мороженое…
Мужчины с удовольствием проводили время в курительном салоне. Здесь после ужина они играли в карты, шахматы или домино, обсуждали последние новости, расположившись на мягких диванах, креслах и стульях, обитых темно-зелёной кожей. Днем пассажиры принимали солнечные ванны в удобных шезлонгах на открытой палубе.
Синай проводил на палубе и половину ночи, рассматривая в свой маленький телескоп яркие, умытые звезды, сияющие над Атлантикой. Мириам охотно составляла ему компанию: ей тоже нравилось разглядывать Сириус и Ореон, но еще больше – строить звездные планы на будущее.
– Ты рад, что мы начинаем новую жизнь? – самодовольно спросила Мириам поздно вечером четырнадцатого апреля, проводя рукой по полированным поручням палубы. – Теперь-то ты понимаешь, что я была права?
Синай не успел ответить.
Душераздирающий треск раздался с другой стороны корабля. Палуба под ногами заходила ходуном. Мириам уцепилась за поручень, закричала – и не услышала свой голос в общем шуме и грохоте.
Великий «Титаник» столкнулся с самым коварным айсбергом – «черным», перевернутым, который и в бинокль-то трудно разглядеть.
Началась паника. В воздух полетели сигнальные ракеты. Палуба опасно накренилась. Синай схватил жену за руку и потащил к ближайшей шлюпке, под номером 12. Мириам плакала и кричала вместе со всеми, и сама не поняла, как так получилось, что вот она уже сидит в шлюпке, а Синай все еще стоит на палубе. «А как же ты?» – крикнула она мужу и не расслышала, что он ответил. Вдруг ее озарило. «Держи мой талисман! Он тебя спасет!» – и бросила ему свои часы. Каким-то чудом Синай поймал их и стиснул в руке. Шлюпка дрогнула и ухнула вниз. Мириам в последний раз поймала взгляд своего мужа – спокойный, как океан в абсолютный штиль.
Вокруг творился апокалипсис. Корабль стонал, треща по швам. Где-то наверху все еще играл оркестр. Музыка казалась галлюцинацией. Холод сковывал мышцы и сознание. Мириам уже не могла ни плакать, ни кричать, ни даже думать. Она равнодушно наблюдала за тем, как «Титаник» с ее мужем на борту раскололся пополам и ушел на дно, утягивая за собой в водоворот людей и соседние шлюпки…
Шлюпка №12 последней добралась до «Карпатии», прибывшей на сигнал SOS к месту аварии. Мириам затащили на борт парохода, согрели… Она все пыталась броситься в ледяную воду, но ее удержала другая пассажирка «Титаника» – «непотопляемая» Молли Браун, богатая, добрая и чрезвычайно решительная дама. Молли немного знала русский язык и сразу взяла молодую девушку под свою опеку: отдала ей свое меховое манто, заставила выпить горячего чая.
Восемнадцатого апреля «Карпатия» прибыла в Нью-Йорк. Мириам наконец оказалась в стране своей мечты… Без мужа, без смысла жизни, без мечты. С чувством бесконечной вины перед милым покорным Синаем. А вдруг ему все-таки удалось спастись?.. Ведь у него был талисман, чудесные часы!..
Мириам совсем обезумела от горя и жалкой надежды увидеть мужа живым и здоровым. Она почти не осознавала, что происходит вокруг нее. Но «непотопляемая» Молли и тут пришла на помощь: оплатила растерянной девушке номер в отеле «Ритц-Карлтон», нашла кузена Мириам, помогла ей связаться с адвокатом.
Спустя восемь дней последняя надежда Мириам рухнула. Судно «Маккей-Беннет» доставило в Нью-Йорк тела погибших пассажиров «Титаника». Под номером 283 Мириам опознала тело своего мужа. В карманах у него обнаружили записную книжку, монеты разных стран, маленький телескоп и удивительной красоты часы, застывшие на 2:23 – времени крушения «Титаника».
Синая Кантора похоронили на еврейском кладбище в нью-йоркском Квинсе, в чужой стране, куда он даже не хотел ехать.
А что же Мириам? Американский Красный Крест оплатил ей обучение в медицинском университете Нью-Йорка. Однако зубным врачом она больше не работала, устроилась простым фармацевтом в аптеку. Британский Красный Крест, узнав о тяжелом материальном положении родителей Мириам, отправил им в Витебск 100 фунтов стерлингов (14 тысяч фунтов в пересчете на современный курс). В 1918 году Мириам получила американское гражданство под именем Мэри Кантор. Замуж она так и не вышла, жила в съемной квартире у знакомых.
В 1940 году 52-летняя Мириам оказалась в психиатрической клинике в пригороде Нью-Йорка. Клиника стала ее домом до конца жизни. За десять лет врачи так и не смогли вернуть пациентку в реальность. Мириам навсегда застряла в том холодном вечере 14 апреля 1912 года, когда она вместе с мужем любовалась звездами над великолепным «Титаником».
Серебряные часы перешли по наследству кузену Мириам, приютившему ее в Нью-Йорке. В 2018 году уникальный аксессуар продали на аукционе за 57 тысяч долларов, а в ноябре 2023 года раритет перешел к новому владельцу – уже за 119 тысяч долларов. Но почему часы решили продать так скоро, всего через пять лет после приобретения? Может быть, талисман и здесь обернулся проклятием?
Исторические материалы по теме:
- Sinai and Miriam Kantor // Encyclopedia Titanica
- Women revealed as heroines by wreck // Encyclopedia Titanica
- Sinai Kantor // Encyclopedia Titanica
- Sinai Kantor // Titanic Fandom Wiki
- Kristen Iversen «Molly Brown : unraveling the myth» (1999)
- Historic Denver’s Molly Brown House Museum
- Titanic victim’s Hebrew-letter watch sells for $57,500
- Второй класс «Титаника» // Анатомия «Титаника»
- Юлия Ермак «Трансформация традиционного образа жизни еврейских женщин на белорусских землях в условиях модернизации (вторая половина XIX-начало XX века)»
- Юлия Ермак «Женщины иудейки в зубоврачебном деле Беларуси на рубеже XIX-XX столетий»
- Эммануил Иоффе «Евреи Витебска в 1880-х – 1920-х годах»
- Леонид Смиловицкий «Погромы 1905 г. в Белоруссии»
Поддержите проект и получите эксклюзивный исторический контент: - необычные факты из истории России с иллюстрациями; - интересные аудиорассказы из серии «Царские слуги». Подпишитесь в группе Уютной истории ВКонтакте ⇢ Стоимость подписки - 50 рублей в месяц. Отменить можно в любой момент. Добро пожаловать в клуб Уютной истории 💚